Шаргунов, С. Идущие врозь [Текст]/С. Шаргунов//Огонёк. – 2009. – 30 ноября. - № 29.

Идущие врозь

Он живет в Москве и Петербурге. Его образ (внешний, мысли и жизни) вряд ли вызовет нежность у "остальной России", в том числе у сверстника, живущего с ним по соседству, но не способного позволить себе того же, что и он.

Быть вялым, пресыщенным и при этом лелеять особый стиль, отслеживать все актуальное и сторониться попсы.

О хипстере в России заговорили одновременно с началом кризиса, и поэтому эта невозмутимая фигура выглядит особенно возмутительно. Толкущиеся в морозной утренней мгле в ожидании автобуса никогда не полюбят расслабленного юнца, который, потеряв счет часам, тонет в теплой мгле клуба и томно щурится на единственный источник света — монитор ноутбука с лентой твиттера.

Хипстеры пришли с Запада. Так называли поколение патлатых бунтарей, пытавшихся забыть о Второй мировой. В Советском Союзе это явление аукнулось "эстетическим диссидентством". Недаром на английский название фильма "Стиляги" переведен как "Хипстеры". Но и сегодня хипстеры в очередной версии пришли с Запада. Год назад нью-йоркский Time Out вышел спецномером с полушутливым заголовком "Почему хипстеры должны умереть". Хипстеры — бациллы разложения и уныния, утверждает издание.

Как водится, на Западе подают сигнал, а у нас его расшифровывают по-своему и выпускают в жизнь оригинальный феномен, вдобавок преображенный суровостью родных реалий.

Знакомимся: хипстер made in Russia.

Он не любит пафос, гламур, агрессию, стяжательство. Любит хорошо жить и творчество. Хорошо жить — иметь деньги на такси, на кафе, на необычную одежду. Творчество он любит в основном чужое, но с претензией на изысканность. Он читает американца Паланика и европейца Уэльбека, слушает андерграундный рок, смотрит артхаусное кино, ходит на Винзавод, в галерею "Победа", на выставку черно-белых фотографий. Творчество самого хипстера довольно стандартно. Для себя он небрежно рисует, расслабленно щелкает или оставляет пометки. Считается, что признак хипстера — ЛОМО (кривой фотоаппарат, размывающий картинку) и молескин (записная книжка). Для денег хипстер занимается непыльной работой. Он дизайнер, фотограф, художник, стилист, журналист, рекламщик, маркетолог... И все-таки (при кризисе это очевидно) львиная доля хипстеров живет фрилансом. С иронией заметим: у полноценного хрестоматийного хипстера непременно есть богатый родич, который позволит тому безбедно бездельничать в дни безработицы и бессилия.

Узкие джинсы или цветные лосины прикрывают бледные ноги хипстеров соответственно мужского и женского родов. Ниже — безразмерные кеды. На туловище — безразмерная пестрая рубаха или винтажная майка (например, извлеченная с антресолей тряпка с логотипом старой рок-группы). На носу очки без диоптрий или вовсе без стекол в яркой пластмассовой оправе. На лоб свисает отросшая челка. Но интереснее — что творится у хипстера в голове.

Каждый хипстер мнит себя одиночкой, и правильно обозвать их движение: "Идущие врозь". Хипстера упрекают в поверхностном и клиповом сознании. Он не амбициозен, социально пассивен. Ничего не предпринимая, безостановочно и болезненно следит за чужим рвением. Выражение to be hip так и переводится: "Быть в курсе". Он потребляет картинки и цепко фиксирует тренды, но не рождает образы и смыслы. Он сонный: не мечтает, не борется, не совершает открытий, да и с чувствами у него, кажется, большие проблемы.

Смышленые, небедные и пассивные ребята были всегда. Важно, что именно сейчас это уже не оторвыши, а целая среда.

"Мировая тенденция! — скажете вы. — Конец истории! Почему статья в нью-йоркском журнале не может быть отнесена к нашему соотечественнику?"

Согласитесь, одно дело — западный битник, вольно сотрясающий доброжелательное общество, другое — советский стиляга, чью челку встречает свист толпы и ножниц. Одно дело — добровольные пофигисты времен лучезарного Барака Обамы, другое — хипстеры из "русских нулевых". Так же нелепо было бы увидеть в Онегине и Печорине исключительно байронических героев, страдающих от европейской болезни по имени "сплин" и забыть о тех обстоятельствах николаевской России, в которой жили они и их авторы.

Говорю вам: наши хипстеры — феномен особенный. При другой погоде многие из них были бы бодры, энергичны, солнечны.

Хипстер — не "Посторонний" Альбера Камю. Его отстраненность не экзистенциальная, да и вряд ли обязательно следствие темперамента. Ведь он одевается изысканно и тщательно, что требует определенного приложения сил. Да и возня с фотографиями требует своеобразной целеустремленности. В России это скорее типаж социальный, а наиболее близкий к нему герой из литературы — Евгений Онегин. Сноб, меланхолик, аполитичный модник, по верхам способный судить обо всем. Современник заморозков.

Хипстер постоянно в Сети. Правда, его дневник в интернете (в ЖЖ, в twitter, на facebook) слабо вдохновляет. Смутные и легкомысленные записи ни о чем, о пустяках, психоделическая тоска, обсуждение коллекции драных джинсов, фотографии пейзажей... Он редко обновляет дневник, хотя неусыпно листает френдленту. Зачем поддерживать бурю в стакане ЖЖ? Всевозможные "идейные юзеры" мечутся внутри прозрачного стакана. Томные глаза рассматривают их. Зевок. Зритель доволен, он чувствует свою правоту. Правоту неучастия в фарсе. Его молчание — поступок.

За пределами стакана все схвачено и занято. Реальные вещи проштампованы печатью покоя. Поделенный бизнес любит гробовую тишину. В политике та же тишь, а если скучаешь по лозунгам для "черни", можешь включить телевизор. В такой ситуации за бесплатно и без толку лаются одни неудачники. Есть еще вариант: записаться в безропотные карьеристы, официозные лизоблюды, но "прислуживаться тошно", как восклицал бессмертный хипстер. Остается утешаться: мол, тебе повезло, ты независим, в мегаполисе с карманным кэшем бродишь по лабиринтам галерей...

Социальная апатия хипстера понятна. Его анемичность — реакция на общественный застой. Однако кошмар шире, беда — в людях. Пока общество коченеет, частная жизнь делается все злее. На танцполах скачут гопники и гопницы. Богатые или бедные — какая разница... У нового русского мира дикий норов. Значит, нужна своя среда. Где и как развлекаться? В пушкинские времена дворяне обедали друг у дружки, в наши — хипстеры собираются в московском клубе "Солянка", там сумрачно, эксклюзивно и льется зеленый чай.

Хипстером не рождаются. Им становятся.

Я подхожу к зеркалу. Может, я — это он? Существо изнаночное, теневое? Почему-то последнее время я надеваю раритетные футболки, а по субботам пью чай с унылой богемой. Я избегаю встреч и разговоров с теми, кто по-прежнему увлечен политикой, их слова режут слух бессмыслицей. Я много читаю ЖЖ, а сам там почти не пишу.

Почему он так пристально следит за новостями, хипстер? Что-то не дает ему покоя? Он выжидает?

Может быть, завтра общество оживет и бесплодное поколение оплодотворит политику, бизнес, культуру — запасы информации и здравого смысла, что скопились в хипстерской голове, еще получат применение?

А может, всего один шаг отделяет наблюдателя виртуальной распри от душегубца? Книжный издатель левых взглядов Александр Иванов предположил, что на смену хипстерам вот-вот явятся "антиспамеры". Люди прямого действия, отчаянные и бескомпромиссные "реалисты". Чем-то этот прогноз напомнил теоретизирования Добролюбова и Писарева о возможности для Онегина и Печорина уйти в бунт. При желании можно в хипстерах увидеть разночинцев, поверхностно просвещенную молодежь, из которой потом вышли народовольцы с бомбами. Но надеюсь, бомбистов мало. Поклонник макбука и айпода едва ли заинтересуется тротилом.

Хипстер не выберет и бархатный бунт. Если политическая погода станет жестче, он не ринется на площадь, а глубже спрячется в темень уютной раковины.

Зато — и здесь русский байронический герой вечен — хипстер может запросто поехать на Кавказ с мыльницей на худой шее. И где-нибудь в Ингушетии (сюжет для трагической повести о "герое нулевых") случайная очередь прошьет столичного фаталиста... Не дай Бог, конечно.

А может прийти любовь.

Завсегдатай клуба "Солянка", подняв глаза от ноутбука, сквозь сумрак увидит, как чудо, юную простушку-официантку. Бросится за ней, поедет провожать на метро до Бибирева, и они вбегут под обжигающие вспышки гопнической дискотеки. Его поколотят ее друзья...

Или у хипстера и хипстерши закрутится роман, родится ребенок, начнется другая жизнь. Молодые родители с их заботами — тоже "антиспамеры", но в хорошем смысле слова.

Ясно одно: большинство хипстеров обречено повзрослеть. Хипстер будет меняться. Хотелось бы верить: вместе со всей Россией.